А сегодня я расскажу, как нашему мальчику делали ту самую операцию по вживлению кохлеарного импланта. Эту операцию боятся многие родители, поэтому я решила описать ее как можно подробнее. А вообще, обо всем, что касается Кохлеарного импланта, реабилитаций, занятий и “особенном родительстве” я пишу на нашем блоге – Egor.life-trip.ru
С момента подачи документов на кохлеарную имплантаццию (КИ) до момента госпитализации прошло чуть меньше двух месяцев. Нас предупреждали, что могут пригласить и раньше обещанного срока, но это оказалось настолько быстро, что я поняла, что совсем-совсем не готова к этому. Помимо того, что у нас не были сделаны еще никакие анализы для госпитализации (а список этих анализов для мамы и для детки ого-го какой, и у некоторых из них срок действительности всего пара недель, поэтому заранее их тоже сделать нельзя), я была совершенно не собрана и, главное, морально не готова, точнее, не успела как-то испугаться и попереживать, но об этом позже.
Мы поняли, что многие анализы мы просто физически не успеваем сдать через поликлинику, потому что результаты будут готовиться недели две, а у нас в запасе была всего одна неделя, поэтому часть нам пришлось сдать платно в Инвитро, зато одним заходом.
Опущу подробности о том, как я собиралась в больницу, лучше потом отдельным постом выпущу советы, список вещей в больницу и список необходимых анализов.
Про больницу ФМБА и условия там
Мы подавали документы на КИ в центр Аудиологии, они же нас и курировали по этому вопросу. Почитав отзывы в интернете, я решила попроситься в бывшую 38 больницу (теперь она называется ФМБА). В отзывах писали, что там не только оперирует первоклассный специалист Милешина Нейля Адельшиновна (доктор медицинских наук профессор кафедры сурдологии Российской медицинской академии последипломного образования), но и то, что условия пребывания в самой больнице очень хорошие, и медперсонал опытный, что немаловажно уже после операции.
И вдруг неожиданность: медперсонал оказался не просто совершенно неопытным в этом вопросе – а вообще “таких пациентов после такой серьезной операции” видел впервые! Все дело в том, что то ли все отделение, то ли только операционная ЛОР-отделения были длительное время на ремонте и, видимо, весь старый опытный, бесстрашный мед-персонал куда-то испарился. Именно поэтому я сама рассказывала медсестре, как именно нужно брить голову Егору (прочитала до этого в инете), а после операции сама стала поправлять и перебинтовывать вечно вертящуюся и сбивающую повязку головушку, медсестры боялись забинтовать слишком туго, а на самом деле так и надо было делать, чтобы кожа приросла обратно куда-то там, как мне объяснила врач.
Но! Медсетры очень хорошие, отзывчивые девочки, которые очень старались помочь и сделать все, что могут, этим они меня очень тронули. Они так жалели моего сыночка, веселили и отвлекали его во время уколов, по просьбе связывались по телефону с лечащим врачом Верой Владимировной Володькиной, которая оказалась тоже очень отзывчивой женщиной и очень хорошим доктором (спасибо ей большое за то, что она так подробно объясняла все, что происходило с моим сыночком и что должна делать я до и после операции, чтобы все прошло и закончилось хорошо).
Отделение приятное, чистое, после ремонта, хотя в палате почему-то уже протерлись местами обои. Туалет общий в коридоре, напротив сестринского поста, идти до него недалеко. Душ трешовенький немного и находится почему-то в клизменной, но в резиновых тапочках в нем мыться можно вполне сносно. Столовая на другом конце коридора, но коридор сам маленький, идти недалеко. В столовой микроволновка, чайник и графины с кипяченой водой. Все просто, но уютненько. Сначала нам сестры почему-то стали говорить, что питание мамы оплачивается отдельно из расчета 1000 руб/сутки, но потом как-то это все уладилось само собой и мы ничего не платили.
Условия в палате очень хорошие, есть раковина, вместительный холодильник, большой стол, четыре стула, много, кажется, пять, тумбочек, кровати для мамы большие и удобные, на них можно спасть вместе с ребеночком, но есть и отдельные детские кроватки, у которых одна сторона опускается. На окнах – жалюзи, сами окна открываются, а если приоткрыть и дверь тоже, то палата хорошо проветривается, правда, получается приличный сквозняк. После того, как Олег сделал замечание, в палате делали влажную уборку каждый день. В общем – почти рай 🙂
Заселение в палату
Но, буду рассказывать все по порядку. Итак, мы приехали в больницу 6 августа в 9 утра в приемное отделение, пока Олег сидел в очереди, мы с Егором гуляли на замечательной детской площадке, где было много детишек ( что является и плюсом, и минусом, т.к. там гуляют детки из разных отделений, в том числе почему-то и из инфекционного, а перед и после операции контакт с такими детьми крайне нежелателен).
Документы у нас приняла Володькина Вера Владимировна, посмотрела Егора, взвесила и померила рост ( это нужно для того, чтобы правильно рассчитать анестезию) и проводила нас в отделение отоларингологии.
Нас сразу заселили в палату, которую Центр Аудиологии как бы арендует у этой больницы. И все бы ничего, но при планировании подселения в Центре совершенно не подумали, что подселяя одного маленького мальчика к другому мальчику, следует учесть возраст всех госпитализуемых. Второй мальчик в нашей палате оказался очень симпатичным, дружелюбным юношей 17 лет. Палата, хоть и просторная, но все-таки без ширм и т.д., поэтому мне понадобилось какое-то время, чтобы свыкнуться с мыслью, что мне придется переодеваться и кормить грудью при этом милом молодом человеке. Мы даже думали взять платную палату за 3000 в сутки, в ней две большие кровати, детская кроватка, свой большой туалет и душ. При том, что в обычных палатах пользоваться чайником запрещается, в этой палате и чайник свой стоит. В общем, с ужасом вспоминая наше первое пребывание в платном отделении Морозовской больницы, скажу, что тут цена хоть как-то соответствует предложению.
К слову сказать, я потом очень порадовалась, что осталась в общей палате, тот молодой человек оказался очень отзывчивым, он мне очень помог с Егором, да и собеседник он очень интересный.
Кто из врачей к нам приходил в первый день.
К нам в палату приходила пару раз Вера Владимировна проведать, как мы заселились и рассказать, что будет дальше. А дальше предполагалось, что я сама побрею головешку Егору с одной стороны, медсестра просто поможет, потому что она это будет делать впервые. Хорошо, что я заранее про это знала и машинкой сняла уже основную часть волос Егору.
Во второй половине дня пришел анестезиолог, прикольный такой дядька в бандане с пиратами, шутник. Он поверил все наши анализы, рассказал, как Егора будут на следующий день готовить к операции и как он будет выходить из наркоза ( обычно в тот же день детки либо вялые и спят много, либо ближе к вечеру начинают сильно капризничать и беситься, это надо потерпеть), еще он сказал ни в коем случае не кормить и не поить, начиная с 4-х часов утра (за 5-6 часов до операции). Для тех, кто не знает: это обязательная мера предосторожности, т.к. все детки переносят анестезию по-разному, может быть сильная тошнота и рвота, когда от наркоза отходят. Поэтому и кормить начинают не сразу после операции, а спустя где-то час-два.
Подготовительные процедуры
Вечером того же дня медсестра подержала моего разбойника, пока я брила ему головушку прямо в палате, а позже она же сделала Егору клизму (и как в него вместилось столько жидкости?!) и перед сном вколола в попку кровоостанавливающий укол дексаметазоном (это такая подготовка к операции). Спал он, на удивление, вполне себе хорошо и не перебудил все отделение своим голодным плачем 🙂
День операции
Утро. Подготовка. Ожидание.
И вот утро того дня. Рассказываю по шагам, чтобы тем, кто только готовится к этой операции, перестало быть страшно 🙂 Егоруш проснулся чуть позже семи и какое-то время играл самостоятельно тихонько на кровати, все потому что хитрая мама заготовила специально для этого дня любимые игрушки, которые были спрятаны от мальчишки, чтобы он успел по ним соскучиться 😉
Около восьми часов утра пришла медсестра и сделала кровоостанавливающий укол в попку, чем неимоверно расстроила детку. Мы пообнимались и пошли кататься по коридору на коляске (из-за того, что Егор сам не ходит, нам пошли на встречу и разрешили пользоваться коляской в отделении).
Где-то за час до операции, к нам в палату заглянула Милешина (оперирующий хирург), она посмотрела на Егора и уточнила, на какое ушко будем ставить имплант. Когда по степени потери слуха между ушками нет особой разницы, то обычно делают на правом ухе, т.к. сигнал из правого уха поступает в левое полушарие, а именно оно в большей степени отвечает за речь. Я, кстати, и не поняла, что разговаривала с нашим оперирующим врачом, т.к. она не представилась, а я и не знала, как она выглядит, поэтому и с вопросами особо не приставала. Только потом поняла, кто это был 🙂
В ожидании второго укола мы успели помыть машинку в раковине, одновременно с этим сделав все свои важные дела, почитать книжку и поиграть. Без десяти девять сынульке сделали уже другой укол в попку, это так называемая премедикация, подготавливающая детку к наркозу.
В начале десятого Егоруша повезли на операцию. Он уже был немного “не здесь” из-за укола, поэтому не сопротивлялся, когда его положили на каталку, но мою руку держал до последнего. Мне разрешили проводить его до лифта. Как потом сказала медсестра, в лифте она взяла его за ручку, вместо меня, и Егор не плакал (надеюсь).
Операция и после
Егора не было почти три часа. Как ни странно, я почти не волновалась. Состояние было почти, как во вемя родов: я знала, что все будет хорошо. Хоть в конце второго часа и бегала на каждый шорох в коридор встречать каталку с моим мальчиком 🙂
В двенадцать Егоруша привезли в палату. Он уже был в сознании, хоть и очень сонненький, головешка перевязанная, в ножке (в вене) – катетер. Егоруш, как только меня увидел, сразу попросил сисю – и я успокоилась: все в порядке, ребенок в сознании и уже хоть сейчас готов есть. Но я стойко выждала час.
Когда сынульку привезли, я первым делом начала надевать на ножку носок, чтобы он не сбил катетер. За эту долю секунды мой сонненький живчик успел стянуть с головы повязку, остался просто пластырь на шовчике за ушком. Пришедшие на зов медсестры растерялись еще больше, чем я, потому что сами не знали, как бинтовать голову после таких операций. Как-то забинтовали и поверх завязали еще платочком. В таком виде нас и встретил Олег, который приехал почти сразу же, как закончилась операция (накануне я подошла к старшей медсестре и попросила ее внести в список нашу фамилию, чтобы охранники пускали на проходной посетителей в неприемные часы – сработало!)
Такой Аленушкой в платочке Егоруш пробыл еще несколько часов, пока не освободилась оперировшая нас профессор…
Продолжение статьи читайте на персональном блоге Егорки
( К сожалению, я не могу выложить тут весь текст статьи, иначе у нашего блога будут проблемы из-за дубляжа контента)
P.S. Через месяц имплант подключили.
Источник – http://egor.life-trip.ru/kak-delali-operaciyu-ki/